Новые данные о проблеме родства языков

Разумеется, речь пойдёт не о той симфонии, которая в лексиконе музыкантов имеет значение «созвучие», а о родственных связях языков. А они ещё во многих аспектах остаются невыясненными. Смею утверждать, что ни историки, ни археологи не имеют достаточных средств, чтобы заглянуть в далёкое доисторическое прошлое тех или иных народов, а языковеды не используют в должной мере весь свой инструментарий, чтобы найти ответы на многие очень важные вопросы.

Начавшийся 2020 год имеет особое значение для всех нас:
• это и 75-летие Великой Победы;
• это и 100-летие со дня образования Республики Марий Эл;
• сакральное, означающее високосный год, а, кроме того, по древнемарийскому календарю с 22 марта начнётся год под знаком «Слона».

При этом название этого животного, бытовавшее в марийском языке ещё в XVIII–XIX вв., имело два значения:

(мар.) пыл – 1) слон; 2) облако.

В настоящее время первое значение утрачено, но оно сохранилось в ряде языков Кавказа: (чечен.) пийл, (осетин.) пыл, (азерб.) fil, (груз.) spilo. Последняя лексема близка по форме к (нем.) spill – (част. знач.) ‘веретено’, но в русском языке это ‘шпиль’. Все перечисленные лексемы восходят к (шумер.) u > il – быть огромным, высоко однимать, > bil.

По-фински ‘слон‘ – norsu – это приставочная форма к (лат.) orsus – ‘высокий, большой’ < (шумер.) ur/or – поднимать, увеличивать > приставочные формы: (чечен. арх.) кур – ‘горная сторона’, корта – ‘голова’

Чтобы научиться вести календарь, у древних людей Евразии должна была появиться система счисления. Время появления таковых известный уралист Е.А. Хелимский в своем докладе на международном симпозиуме в Финляндии (1997 ) оценил такими приблизительными отрезками времени:
• у индо-хеттской семьи – ~ 7000 лет
• у уральских и семитских племён –~ 6000 лет
• у индоевропейцев – ~ 5000–6000 лет
• у северокавказских племён – вероятно больше, чем у индо-европейских.

Но всё это лишь приблизительные оценки. Так, если обратиться к Ипатьевской летописи, то время похода князя Игоря на половцев датируется 6091 г. по др.-рус. календарю, т.е. 1183 г. от Р.Х. Иначе говоря, нынче не 2020 год, а 7738 г. по др.-рус. календарю.

С другой стороны, чтобы отсчитывать смены месяцев года, люди должны были научиться наблюдать смену фаз луны, название которой обозначало и само светило и календарный месяц. При этом обнаруживаются такие параллели:

1) начальную фазу луны (или её четверть) стали сравнивать с тонким пламенем лучины. Это могло относиться и к последней фазе луны. Полагаю, именно так появилась (чечен.) чиркх – ‘лучина’ ~ (чечен.) Цiе – ‘огонь’ ~ (морд. Э.) Чи – ‘солнце’ ~ (мар. ) чыра – ‘лучина’ ~ (осет.) цырагъ – тж., а также (латин.) scio > scintilla – ‘искра’. Более того: (чечен.) чийрик – ‘ чет верть’ (чего-либо) ~ (мар.) чырык – тж.

У древних народов Евразии приход нового года наступал весной, когда вся природа оживала. Поэтому появились такие имена: (др.-греч.) Ἔαρ – ‘весна’. Отсюда, скорее всего, появились (пристав. форма лат.) vēr > (исп./порт./итал.) primavera – ‘ весна’ ( = б укв. первая пора года), (англ.) yeаr – ‘год’, что произносится почти одинаково, как и (мар.) ий – ‘год’. Этого же корня и (мар.) йыр – ‘кругом, вокруг’, но этимон: ‘завершение цикла смены времён года’. Отсюда же приставочная форма (мар.) выр-выр – ‘юла, волчок’ ~ (фин.) hyrrӓ – тж. ~ (лат./греч.) gyro – тж. В новогреческом языке ‘весну’ стали обозначать словом ανοιξη [= аноиксэ], что, вероятно, обозначало ‘обновление’. А в латыни вместо Εαρ появилось имя aera – т.е. ‘эпо-
ха, эра’, а в марийском и чеченском языках появились варианты: (мар. устар.) ир – ‘утро’ ~ (мар.) эр – ‘утро’ (= восход солнца), (мар) эрла – ‘завтра’ (= время после утра завтрашнего дня) ~ чечен. Iуьйре – ‘утро’.

В прежних своих работах я не раз обращал внимание на то, что этимологизация многих марийских слов невозможна при использовании только лексики финно-угорских языков, для этого необходимо обращаться к материалам индо-европейского языкознания, и, в первую очередь, – романского наследия. Но сейчас следует говорить о том, что во многих случаях хорошим подспорьем в этом деле может служить применение данных чеченского, шумерского и других древних языков.

Вот один из характерных примеров этого: (мар.) шошо (или шошым) – ‘весна’, ‘весенний’. Здесь явно присутствует редупликация корневой морфемы – очень древний приём для усиления качества (свойства) объекта или для его видоизменения.

Например, (шумер.) da – ‘делать, производить’ или ‘рождать’ > (чечен.) да – ‘отец’ > дада – ‘отец’ или ‘дедушка’ ~ (укр., итал.) tato – ‘отец’ ~ (сб.-хорв.) тата – ‘папа’ ~ (рус.) тятя – тж. и т.д.

Такого рода слов-близнецов очень много в английском и марийском языках.

В чеченском языке есть имя шо – 1) год; 2) зарубка на дереве; 3) разрез шкуры животного при разделке его туши. Все эти значения получены от глагола ‘разрезать, отделять’. Кроме того, (чечен.) шу – ‘межа между наделами земли’. Все эти названия имеют шумерские аналоги: (шумер.) ša – ‘резать, разбивать’, šu – ‘резать, отрубать’ (< ‘отделять’). Укажем и другие соответствия: (англ.) saw [= р ус. с ō] – ‘ пила, р езать’, (мар.) шулаш – ‘резать, нарезать’ (напр., хлеб); солаш – (с.-х.) ‘косить’ (сено, злаки). Заметим, что для щелевых s и š – последний является более старшим (ибо фактически его легче произносить). В указанное гнездо слов попадают: (англ.) shak – ‘отбросы, отходы’ ~ (мар.) шӱк – ‘сор, мусор, опилки’ ~ шушыр (= сусыр) – ‘рана’ (< порез) ~ (фин.) osa = (мар.) осо – ‘часть, доля’ (< отделять). Последние варианты – это более поздние приставочные формы. Нельзя не отметить и следующее: большую зарубку на календарном бревне, древние марийцы называли шошо, а редупликация означала, что с одной её стороны находится год старый, а с другой – год новый.

Несколько замечаний о названиях главных астрономических объектов, как указано выше, в эрзянском языке мордвы (морд. Э.) чи – ‘солнце’, ‘день’ ~ (чечен.) цIе – ‘огонь’. По сути – это приставочная форма к шумерскому глаголу ie, означавшего ‘движение вверх, начинаться, вспыхивать’ и др. Этого же корня (мар. устар.) чие – ‘вишня’ (< красная); (мар.) чӱкташ – ‘за- жигать’ (свечу, лучину); чучаш – ‘казаться, показаться (привидеться)’. Следует подчеркнуть, что название ‘солнце’ в уральской макросемье языков отличается большим разнообразием. Само это обстоятельство указывает на то, что время их дивергенции было, ве- роятно, заметно больше, чем считалось до сих пор. Например, вар. (мар.) кече – ‘солнце’, ‘день’ ещё в се- редине ХХ в. В.М. Иллич-Свитыч определил как от- носящийся к ностратической лексике. При этом им указано, что исходная праформа относится к семито- хамитским (= афразийским) языкам.

Добавлю, что наиболее точно (мар.) кече переда- ётся в диалектах зап.-кушит. языков (Северо-Восток Африки), где эти слова означают: ‘горячий, жаркий, знойный’, т.е. речь идёт о лете – самом жарком време- ни года. Поэтому (карел.) kešӓ, kežӓ и (фин.) kesӓ озна- чают ‘лето’. Разница лишь в том, что в фонетике эст. и фин. языков нет альвеолярных звуков č, ǧ или š (= рус. ч, ж, ш). Добавим: (мар.) кечывал – ‘полдень’, где второй компонент -вал имеет соответствия: (библ.- арам.) Ваал – ‘владыка’ ~ (лат.) valeo – ‘быть сильным’ ~ (лит.) valdžia – ‘власть’ и др., < alo. По-фински и по-карельски ‘солнце’ называется по-разному, хотя оба эти варианта имеют индо-европейские корни: (фин.) aurinko – ‘солнце’ восходит к (лат.) aurus – ‘ золоти- стый’ > aurora – ‘утренняя звезда’; (карел.) pӓivӓ – ‘солнце’ ~ (лат.) foveo – ‘быть тёплым, горячим’.

В одной из своих работ Е.А. Хелимский приводит прасамодийскую форму *jullӓ – ‘солнце; свет; день’, чему соответствуют вар. (мар.) йӱлаш/ йылӓш – ‘ гореть, сгорать’ > йӱлем/ йылем – ‘гарь (пожарище)’~ (дравид., тамил.) el – ‘свет, солнце’.

Родственным следует считать (др.-греч.) ηλιος [= рус. элиос] – ‘солнце’. Но для всех этих лексем более древней производящей основой была alo, al, la, которая в силу закона ротацизма [l > r] позже получила
вид (шумер.) ara, ar, ra – ‘светить ярким пламенем’, ~ (др.-егип.) Ra – ‘бог солнца’.

Для сравнения приставочная форма: (фин.) pala – ‘пожар’ ~ (рус.) пал, палить,~ (чечен.) хьала – ‘вверх’, (чечен.) алу – ‘пламя’.

На то, что все последние варианты – более ранние, указывают такие названия в гавайском языке: – (гав.) La – ‘солнце’ (по законам фонетики перенос ударения на ауслаутный звук ведёт к редукции (или выкидке) начального гласного);
– для названия ‘луна’ гавайцы выбрали два варианта: а) mahina (приставочная форма к основе ahi – ‘огонь’, которая так или иначе находит отклик в славянских языках и не только. Например, (др.-инд.) agnis – ‘огонь’, что по форме отвечает причастию или прилагательному от корня ahi/ agi;
б) (гав.) malama – ‘ луна’, г де к орневая морфема ala – ‘ярко светить’. Кроме того, (гав.) malamalama –‘дневной свет’. Здесь редупликация указывает на усиление качества, точно так же, как в (рус.) белым-бело, где корневая морфема тоже – alo. Есть одна фонетическая закономерность, что появление приставки может приводить к мутации начального гласного основы:
– (лат.) sōl, sōlis – ‘солнце’ < [s+alo] – (финик.) Molek – ‘солнце’ – (арам.) Baled – ‘солнце’.

Здесь гласный основы остался неизменным, как и в (чечен.) малх – ‘солнце’ (< ‘восход’), (чечен.) алу – ‘пламя’.

Одной из древнейших ностратических форм глаго- ла, вид которой весьма близок в самых разных макро- семьях языков с характерным чередованием гласных основы:

– (шумер.) i, e, u ~ (урал.) i, e, o, y, ӱ ~ (индо.-европ.) i, e, e(i)/

Другая особенность этого глагола – широкое поле семантики, куда входят:

– идти, двигаться;

– плыть, плавать;

– подниматься, возноситься (= о светилах), вырас- тать;

– появляться, превращаться (= начинаться); – стараться, домогаться (> спорить) и др.

Производные данного глагола можно выстроить в симметричные цепочки:
1) (чечен.) ида – ‘бегать’, иеха – ‘ходить’, эха – ‘течь, литься, двигаться’ ~ (мар.) йогын – ‘течение’, ~ (сб.хорв.) ићи [= рус. ичи] – ‘идти, ходить’, ‘ехать, ездить’ ~ (мар.) ече – ‘лыжи’ ~ (рус.) иду, еду, но ехать ~ ~ (пол.) iść – ‘идти’ ~ (литов) eĩti – ‘идти’ ~ (лат.) eo – ‘иду’, īs – ‘идёшь’; it – ‘идёт’ ~ (ит.) ire – ‘идти’;
2) значения ‘плыть, плавать’ представлены формами: (мар.) ияш, (морд.Э.) уеме, (фин.) ujda, (селькуп.) u, (манс.) oj, uj/;
3) ‘подниматься, восходить, расти’: (фин.) itu – ‘росток’ (у аборигенов Северной Америки – племя маскоги – данное слово означает ‘дерево’) ~ (фин.) itä – ‘восток’ (= восход солнца);
4) ‘начинаться’: (др.-греч.) εαρ – ‘весна’ (утро или начало года) ~ (англ.) year – ‘год’ (исходно – ‘весна’) ~ (мар.устар.) ир – ‘год’, более поздняя форма ий – ‘год’;
5) (шумер.) u > ud – ‘свет’ (< восход), iti – ‘лунный (звёздный) свет’ > приставочная форма (чечен.) seda – ‘звезда’ ~ (мар.) шÿдыр – тж. ~ (лат.) sīdus, eris – ‘созвездие’, ‘ночь’~ (шумер.) ud – (отрицат. преффикс – е) > (мар.) йÿд – ‘ночь’ ~ (литов.) juodas – ‘чёрный’ ~ (шумер.) ud > (отрицат. преффикс) [B + ud] > (чечен.) бутт – ‘луна’ (еле-еле свет и не греет);
6) (итал.) ira – ‘гнев, злоба’ > irarsi – ‘сердиться’ ~ (мар.) иралаташ – ‘обижаться, быть недовольным’ (формант -алаташ – усилительный суффикс инфинитива) ~ (мар.) сыраш – ‘сердиться’ ~ (чечен.) сорта – ‘сердитый’.

Важно подчеркнуть: религиозная терминология – важнейшая часть базисной лексики любого народа. И в этом отношении марийская и чеченская терминологии имеют полный консенсус.

Ограничимся такими примерами:

– (шумер.) diñir – ‘божество’ ~ (мар.) тын – ‘вера, вероисповедание’ ~ (чечен.) дин – ‘религия’ ~ (осетин.) дин – ‘вера, религия’ ~ (лат.) dīgno – ‘чту, почитаю Бога’ ~ (итал.) degno – ‘уважаемый, почитаемый’. За-
мечу, что глухой начальный согласный в (мар.) тын указывает на его более древний вариант, по сравнению с другими. К тому же, (др.-греч.) τιμαυ – ‘почитать’ подтверждает это;

– слова-значения ‘набожный’: (чечен.) иймание – (мар.) юмылан ӱшаныше – (букв.: в Бога верующий) ~ (чечен.) Iамал – ‘богослужение’. Тут нельзя обойтись без упоминания теонимов (др.-инд.) Yama и (др.-иран.) Yima, а также (фин.) Jumala – ‘бог’. Абу Исмаилов, ссылаясь на труды английского учёного Д. Рола, привёл варианты (шумер.) Инанне/ инанна – ‘владычица н еба’. Но в шумерско-английском словаре Дж. Хэллорана дан перевод (шумер.) e-na-na – ‘святилище’ или ‘дом небожителей’.

Далее появились (чечен. арх.) Йинанана или Динанана – ‘праматерь’ или ‘прародительница’ (всего сущего на Земле), при этом компонент (чечен.) –нана – ‘мама’ (< из ‘мама’). Замечу, что ещё 100 лет назад лингвист Г. Курциус доказал, что в звукопереходе но- совых сонант m > n, старшим является звук m.

В этом же ряду находится и богиня др. римлян Junona – ‘покровительница брака, семьи и всех рожениц’. Здесь: окончание -ona – показатель ж.р., а корень Juno – появился из (урал.) Юмо или Jum-alla.
Глагол (мар.) инанаш – исходно означал ‘верить в божественное начало’, а сейчас глагол инанем – означает обыденное: ‘я верю или доверяю’ (тебе).

Названия ‘род’, ‘племя’, ‘народ’ – тоже элементы базисной лексики. Здесь имеются такие соответствия:
1) (мар.) калык – ‘народ’ ~ (афган.) hal’k – тж. ~ (чечен.) халкъ – тж. ~ (груз.) khalkhi – ‘люди’ ~ (лат.) coalo коалиция (союз, сообщество);
2) (чечен.) тухкам – ‘родоплеменной союз в сред невековой истории чеченцев’ ~ (мар.) тукым – ‘родня’.

Обратимся к следующей выборке чеченских слов:
хьажа – ‘взглянуть’, ‘посмотреть’, ‘осмотреть’;
хьажар – (имя сущ.) ‘взгляд’, ‘смотр’;
хьажархуо – ‘зритель’;
хьажийта – ‘показаться’, ‘дать посмотреть на
себя’;
ТIехьажар – ‘прицеливание’.

Заметим, что суффиксы -ар, -ор, -йта, -хуо имеют урало-индоевропейские аналоги, а приставка ТIе – яв ляется аналогом (и.-е.) de-.

Анализ показал, что все указанные чеченские лексемы имеют соответствия в языках ностратической семьи. В этом легко убедиться, обратившись к полисемичному глаголу латыни с инфектом haurio-, основные формы которого имеют вид: haurio, hausī (арх. haurīī), haustum, ire
Поле семантики этого глагола включает:
– ‘черпать’, ‘вбирать в себя’, т.е. ‘есть’ или ‘пить’.
– ‘воспринимать’, т.е. ‘видеть’ или ‘слышать’.

Кроме того, первообразной для (лат.) haurio могла быть праформа *cor/kor/qor/cur/kur/qur, а это – приставочные формы к (шумер.) ur/or – ‘смотреть’ на светящийся или огненный предмет [причём, (шумер.) ara, ar, ra – ‘огонь’, ‘свет’]. В процессе диахронии начальный смычный c/k/q мутировал в g, а затем дал спирант h, который в народной латыни (итал. яз.) и ряде других языков выпал.

Так появились: (лат.-греч.) cora [читается: кора] – ‘зрачок’ ~ (чечен.) кор – ‘окно’ ~ (груз.) quri – ‘ухо’, qureba – ‘смотреть на…’ ~ (итал.) guardo – ‘взгляд’ > guardare – ‘смотреть’, ‘наблюдать’, ‘охранять’ > гвардия и т.д. ~ (шумер.) úru [= oro] – ‘стеречь, охранять’ ~ (чечен.) гIарол – ‘охрана, стража’ ~ (мар.) орол – тж. ~ (итал.) orecchio – ‘ухо’ ~ (норв.) øre – ‘ухо’, høre – ‘слышать’ ~ (англ.) hark/hear – ‘слушать’ ~ (чечен.) хаза –
‘слышать’, хазар – ‘слух’, куьзга – ‘зеркало’ ~ (осетин.) хуыз – ‘вид’, кæсæн – ‘зеркало’, хъус – ‘ухо’ > хъусын ‘слушать’ ~ (фин.) korva – ‘ухо’, ~ (морд.Э.) каракш – ‘глаз’~ (мар.) караш – ‘таращить (глаза)’ ~ (осет.) кæсы – ‘кажется’~ (фин.) kas! – ‘смотри-ка!’ ~ (рус.) показ, указка ~ (сб.-хорв.) казалиште – ‘театр’ ~ (литов.) ausis = (гот.) auso = (лат.) auris – ‘ухо’ ~ (рус.) ухо, уши ~ (чечен.) гар – ‘видение’, гург – ‘видящий’. Замена префикса дала варианты:
– (чечен.) бIаьрг – ‘глаз’ ~ (осет.) бæрæку – ‘видно’ ~ (рус.) берегу – (< вижу, наблюдаю, охраняю) ~ (норв.) bjørk [читается: бйэрк] – ‘берёза’ (<белая <видеть свет) ~ (норв.) farge – ‘цвет’ ~ (литов.) gerti – ‘пить’, gúrkšnis – ‘глоток’, girdéti – ‘слышать’.

Пора сделать предварительные выводы:
1) глагол (лат.) haurio – вне всяких сомнений является ностратическим, хотя его исходная праформа была несколько иной: начальный согласный был смычным K или G, который в результате аспирации дал (лат.) h. Этот звук впоследствии был утрачен в ряде языков (роман., ф.-у., герм.).
2) дифтонг -au тоже претерпел мутации: он мог дать о, ov, æ, æa и др. варианты.
3) Основные глагольные формы от haurio- имеют соответствия во многих урало-индоевропейских языках. При этом в наиболее древних языках сохранились щелевые š вместо (лат.) s, а сочетание (лат.) st произносится как št (= рус. шт). Это, в частности, относится к фонетике мар. и порт. языков.

Важно подчеркнуть следующее: поле семантики данного глагола гораздо шире, чем рассмотрено выше. Помимо значений ‘черпать, брать, вбирать, вмещать в себя’ (т.е. есть и пить), ‘воспринимать’ (т.е. видеть или слышать), ‘копать, выкапывать’, ‘сгребать, собирать’(выбирать), ‘загонять’ (например, стадо в одно место), имелись значения: ‘лить, выливать, проливать’, а также ‘тратить’ или ‘проматывать’, ‘протыкать’, ‘вонзать’. Такой спектр значений возможен только в том случае, если начальный согласный является приставкой, имеющей оппозитные значения. Заметим, что в латыни, а, вероятно, и в других ностратических языках, такое явление довольно характерное.
В силу вышеизложенного родственными являются множество других лексем:

(иврит) kaara – ‘чаша’ ~ (норв.) kar – ‘сосуд’ ~ (иврит) kaрúх – ‘бутерброд’ ~ (осет.) хойраг – ‘еда’, хæринаг – тж. ~ (лат.) hauritorium – ‘ковш’ ~ (мар.) корка – ‘ковш’ ~ (фин.) koura – ‘горсть’ ~ (морд.Э.) курмозь – тж. ~ (морд.Э.) корька – ‘ковш’ ~ (морд.М.) каряка – ‘ковш’ ~ (итал.) caraffa – ‘графин’, но (порт.) garfo – ‘вилка’ (столовый прибор), значение ‘выбирать, отбирать’: (норв.) kåre [= (рус.) коре] – ‘выбирать’ ~ (чечен.)
хержа – тж.

~ (лат.) hauritum – отглагольное имя (редко употребляемое) ‘глотание’ ~ (чечен.) къурд – ‘глоток’ ~ (осет.) хъуыртт – тж. ~ (карел.) korva – ‘ушат’ ~ (картв.) kovƶi – ‘ложка’ ~ (литов.) kaušas – ‘ковш’ ~ (иврит) koc – ‘стакан’ ~ (чечен.) хоьста – ‘родник’ (< выливать) ~ (лат.) haustus – ‘глоток’ ~ (мар.) кошталаш – ‘черпать’ (стро- го говоря, суф. -алаш указывает на повторяемость действия) ~ (карел., фин.) kauha – ‘ковш’ [здесь вместо шипящего š появился спирант h – характерное явле- ние для прибалтийско-финских языков]. Но в финском языке имеется äyskäri – ‘черпак’, ‘ковш’, т.е. появилась новая приставка, которой соответствует (лат.) ex-.

В семейство этих слов следует включить:

– (лат.) horreum – ‘амбар’ ~ (мар.) кормыж – ‘горсть’ ~ (осет.) хордон – ‘амбар’ ~ (франц.) huche [= хуше] – ‘ларь’ ~ (франц.) harde – ‘стадо’ ~ (англ.) herd – тж. ~ (норв.) horde – тж. ~ (рус.) гурт ~ (осетин.) къорд – ‘группа’, хардз – ‘трата’ ~ (морд.) куродомс – ‘ заго- нять скот’ (например, в хлев) ~ (морд.) курга – ‘рот’ (< есть, пить) ~ (морд. М.) орам – ‘собрание’, ‘сходка’, ‘стая (птиц)’ < собирать). Примечание: в лат. яз. есть формант мн.ч. для этнонимов, например: Dacī, orum – ‘даки’, Dahae, arum – ‘ даги’ ( > д агестанцы). У шумеров имелся аналог: erim – ‘народ’, ‘люди’, ‘армия’, ‘войско’ ~ (картв.) eri – ‘нация’. Так или иначе, все эти лексемы связаны с происхождением этнонима меря, мурома и мари (об этом ранее было мной написано в работе «Марийский язык – старший брат латыни»).

Можно найти и другие производные данного глагола. Укажем ещё некоторые из них:
– (норв.) åre [= оре] – ‘весло’ (< грести, сгребать); – (сб.-хорв.) кашика – ‘ложка’; – (чечен.) черма – ‘бочка’ [здесь: начальный смыч- ный k/g перешёл в аффикату ч, аналогично в рус. яз.: пеку > печь];
– (мар.) кораш – ‘протыкать’.
В гнездо слов значения «рыть, копать, обрабатывать землю» попадают:
– (шумер.) uruu – ‘пахать, бороздить, обрабатывать землю’ ~ (фин.) uurre – ‘борозда ’, ‘колея’ ~ (мар. диал.) ураш – ‘окучивать’ (борозду) ~ (чечен.) ор – ‘яма’ (выкапывать) ~ (осет.) уæрм – ‘яма’.

– (сб.-хорв.) кашика – ‘ложка’; – (чечен.) черма – ‘бочка’ [здесь: начальный смыч- ный k/g перешёл в аффикату ч, аналогично в рус. яз.: пеку > печь];
– (мар.) кораш – ‘протыкать’.
В гнездо слов значения «рыть, копать, обрабатывать землю» попадают:
– (шумер.) uruu – ‘пахать, бороздить, обрабатывать землю’ ~ (фин.) uurre – ‘борозда ’, ‘колея’ ~ (мар. диал.) ураш – ‘окучивать’ (борозду) ~ (чечен.) ор – ‘яма’ (выкапывать) ~ (осет.) уæрм – ‘яма’.

Позднее появились приставочные формы:
– (мар.) кораш – ‘бороздить’, ‘чертить’; куралаш – ‘пахать’, ‘вспахивать’ ~ (афг.) kāral – ‘пахать’ ~ (авест.) kārayeiti – тж. Этого же корня (мар.) ора – ‘куча чего- либо’ (< сгребать, собирать).

На основе всего изложенного можно утверждать, что чеченский язык является полноправным членом урало-индоевропейской макросемьи языков.

Вячеслав Громов
Йошкар-Ола